Куркин А.В.

 Боевые будни бургундских солдат или армия Карла Смелого глазами очевидцев.   часть вторая

Как было.

      «Я, Жан, сеньор д’Энен, и мой брат Колар де Венденье, во исполнение приказа монсеньора герцога, а так же по просьбе моего досточтимого и бесстрашного господина, сеньора де Фьенна, оставили мой дом в Лувинье близ Бовэ в четверг 8 октября, дабы общим числом в восемнадцать пеших и конных участвовать в походе в роте и под штандартом монсеньора Фьенна. Мы квартировали в Морье около Мобежи, и в субботу 10 октября в Берсилльеском аббатстве, и в понедельник 12 октября мы нашли штандарт и роту монсеньора Фьенна в окрестностях Бинша… После /отдыха/ мы участвовали в смотре роты монсеньором Фьенном, в пятницу 16 октября, и в тот день мне исполнилось 44 года. Ночью 18 октября мы квартировали в Новиль –сюр- Механьи, и в понедельник 19 в Мулембо близ Жодиньи. В то время, пока мы там находились, монсеньор Фьенн, наш капитан, посетил герцога в Тирлемоне, чтобы узнать новости и приказы. Это случилось во вторник 20-го, и по возвращении он сказал мне и остальным, что монсеньор герцог поручил ему и его людям дело, от которого освободил других, и которое с Божьим благоволением служило бы его прибыли и власти. В течение часа каждый должен был быть одет, вооружен и готов выступить. Время выступления определили в 3 или 4 пополудни. Таким образом, мы выехали и двигались по возможности быстро, надеясь этим же вечером достичь Намюра, который был от нас в добрых пяти больших лигах. Но мы продвинулись лишь на две или три лиги, когда стало темно. Не было даже лунного света… И стало так темно, что мы не могли ни видеть дороги, ни отличить одну лошадь от другой, если только она не была белой или серой. Люди стали теряться : жандармы отправились в одну сторону, лучники в другую.
    Мы потратили один или два часа в темноте, время, достаточное для преодоления двух добрых лиг, так как могли только идти шаг за шагом, покуда большая часть роты в 9 или 10 /часов/ вечера не достигла деревни Ведрен в лиге от Намюра. Дома можно было отыскать только по огням, горящим внутри, и в те дома, кои были найдены, люди заходили без приказов и в беспорядке, снимая с себя и бросая под ноги /оружие и доспехи/. Мы были очень голодны и продолжали оставаться таковыми, к тому же местные жители, слыша движение и шум от людей, лошадей и доспехов и ничего не зная о нашем прибытии, думали, что мы были из Льежа. Некоторые убежали, и многие женщины были сильно напуганы. Нам сказали, что как только выйдет луна, после полуночи, мы оставим место; и большинство из нас, оставшись всю ночь при оружии и лошадях, могли есть и пить лишь то, что имели при себе. Однако все эти неприятности и трудности оказались ни к чему, потому что мы не выехали и ранним утром. И было удивительно, что /в темноте/ никто не сломал ногу или руку. Некоторые из наших людей пошли в церковь и выбили две двери, чтобы заночевать внутри (двери нефа и двери алтаря), но мы не уезжали до позднего утра».
    (Из мемуаров Ж. д’Энена)

Конец второй части